Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации на своем заседании 26 сентября 2012 года рассмотрит в первом чтении проект федерального закона № 105976-6 «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования реабилитационных процедур, применяемых в отношении гражданина -должника».

        Данным законопроектом предлагается закрепить в качестве основной процедуры, применяемой в деле о банкротстве гражданина - должника, правовой механизм реструктуризации задолженности, а в качестве органа, полномочного рассматривать дела о банкротстве граждан, -  арбитражный суд.

       Участие органа судебной власти в регулировании правового положения и восстановлении платежеспособности граждан-должников уже само по себе должно стать как для них самих, так и для их кредиторов стимулом к действительно цивилизованному разрешению проблем, связанных с возникновением задолженности и ее реструктуризацией.

      Кроме того, адекватное законодательное регулирование отношений в сфере несостоятельности (банкротства) гражданина должно серьезно девальвировать ставки тех, кто активно проповедует и любыми путями стремится узаконить внесудебные неконтролируемые процедуры «работы» с должниками «специалистами»  коллекторских  структур.

Неслучайно в попытках улучшить свой, якобы, законопослушный имидж, истинная оценка которому была не так давно вполне определенно дана Генеральной прокуратурой Российской Федерации (http://genproc.gov.ru/news/news-76937/), коллекторы пускаются на показательные акции в виде массового прощения долга.

      Одновременно со стороны коллекторов не прекращаются попытки манипулирования в своих интересах теми положениями гражданского законодательства, в отношении которых соответствующая правовая позиция была выражена на уровне высших судебных инстанций.

Указанное, главным образом, касается вопроса о допустимости либо недопустимости применения института цессии к отношениям по кредитному договору между банком и заемщиком-гражданином, в результате чего новым кредитором становится так называемое коллекторское агентство.

     Роспотребнадзором ранее уже отмечалось, что применительно к перемене лица в обязательстве по кредитному договору с  гражданином и уступке банком права требования задолженности некредитной организации, коллекторы и их сторонники в качестве обоснования своей позиции в зависимости от ситуации, то делают акцент на отсутствие вообще как таковой необходимости получения на этот счет какого-либо согласия должника, то настаивают на допустимости включения соответствующего условия в кредитный договор, который изначально заключается исключительно с целью получения заемных денежных средств, а не для  выражения «добровольного согласия» на уступку требования. 

     В подтверждение правоты первого утверждения, как правило, делается ссылка на пункт 16 Обзора судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13 сентября 2011 г. № 146), согласно которому «уступка банком лицу, не обладающему статусом кредитной организации, не исполненного в срок требования по кредитному договору с заемщиком-гражданином не противоречит закону и не требует согласия заемщика».

     Второе утверждение в своей основе с недавнего времени базируется на пункте 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» (далее – Постановление), из которого следует, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.

       Поскольку очевидно, что оба разъяснения по своему правовому смыслу совершенно не идентичны, Роспотребнадзор считает необходимым еще раз подчеркнуть, что ввиду отсутствия законоположения о возможности передачи банком права требования долга с заемщика (физического лица) по кредитному договору  лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, на что указано в Постановлении, совершаемые на практике такого рода действия не могут считаться соответствующими закону (тем более при наличии спора о наличии как такового долга между банком как первоначальным кредитором и заемщиком), ибо в соответствии с положениями статьи 388 ГК РФ уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору.

Так как по общему правилу не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (пункт 2 статьи 388 ГК РФ), судам общей юрисдикции при разрешении дела, связанного с уступкой требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями, необходимо, руководствуясь разъяснениями, данными в Постановлении, в каждом случае достоверно устанавливать факт действительного наличия добровольного волеизъявления заемщика на включение в кредитный договор условия о возможности уступки требования третьему лицу, не равноценному банку (иной кредитной организации) по объему прав и обязанностей в рамках лицензируемого вида деятельности, осуществляемой первоначальным кредитором.  При этом такого рода условие, даже будучи включенным в договор при его заключении, в любом случае является оспоримым, что позволяет применять к соответствующим договорам не только общие положения о последствиях недействительности сделки (статья 167 ГК РФ), но и  положения о недействительности сделки, совершенной под влиянием заблуждения (статья 178 ГК РФ).

     В этой связи основным аргументом заемщика, как правило, является утверждение того, что для него в рамках кредитного договора с банком его (т.е. банка) особый правовой статус и требования к организации деятельности, изначально регламентированные законодательством о банках и банковской деятельности, на всем протяжении соответствующих правоотношений объективно имеют существенное значение.

    При этом нельзя сбрасывать со счетов и вопрос о сохранении банковской тайны как особом потребительском свойстве финансовой услуги, связанной в данном случае с предоставлением кредита. Неслучайно заемщики все чаще осознают, что безотносительно к типу договора (договор цессии, агентский договор и т.п.), заключаемому между кредитной организацией и субъектом коллекторской деятельности на передачу последнему права на взыскание задолженности с гражданина – стороны кредитного договора с банком, кредитная организация тем самым независимо от включения в кредитный договор «согласия» клиента определенно допускает нарушение пункта 1 статьи 857 ГК РФ, согласно которому «банк гарантирует тайну банковского счета и банковского вклада, операций по счету и сведений о клиенте», также как и положений статьи 26 Федерального закона от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности», устанавливающей, что кредитная организация гарантирует «тайну об операциях, о счетах и вкладах своих клиентов и корреспондентов».

     Поскольку коллекторы в число лиц, перечисленных в пункте 2 статьи 857 ГК РФ и в статье 26 Федерального закона от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности», которым в силу закона могут передаваться сведения, составляющие банковскую тайну, не входят в принципе, уступка права требования (до того, пока иное не будет установлено законом)по обязательствам, возникшим между банком и гражданином-потребителем,  как и передача соответствующих сведений о должнике, лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, без нарушения названных выше законоположений  объективно не возможна.

« Назад